Турист или альпинист, который искренне не верит, что с ним может что-то случиться, обладает (или, со стороны, «страдает») своеобразным синдромом «бессмертного». Следует при этом разграничивать их от тех товарищей, которые замахиваются на какое-либо действие, не имея совершенно никаких представлений о возможных последствиях – обычно это новички, которые только начинают заниматься и им не рассказывали на курсах в альплагере, в турклубе, или же они просто сами не рассматривали подробно несчастные случаи на маршрутах. В этом случае мы говорим пока об отсутствии опыта как такового.
Говоря же о «бессмертных» участниках похода, я имею в виду именно тех, кто имеет за плечами уже какие-то походы, восхождения, но их опыт, как опытное знание, экстраполируется на свои действия (и, если это руководитель, на действия группы) как правильный и безопасный. Экстраполяция (как распространение прошлых событий на оценку и на действия в будущем) опыта к своим действиям, к сожалению, характеризуется у «бессмертных» только на основе собственного позитивного опыта и тех знаний, что «подходят» для такого человека. Всё, что может смутить, принести неудобство, заставить засомневаться, у таких людей просто отбрасывается, часто под предлогом того, что «самое эффективное – самое простое», «я всегда так делал», «все так вокруг поступают» и тому подобное.
Тут надо разъяснить один момент, который не все хотят осознавать.
Когда мы ведём поход, или просто идём в группе, то мы совершаем много ошибок, ошибок планирования, технических, тактических и многих других. Не бывает так, чтобы ошибок не было абсолютно. Бывает, что последствия этих ошибок попросту не наступают. Не было дождя/снега, погода стояла отличной, перевалы в этом году без открытого льда и тому подобное, можно перечислять до бесконечности. В той или иной мере опытный руководитель и слаженная группа сводят вероятность серьёзных последствий своих ошибок к минимуму. Это своего рода запланированный процесс.
Так вот, «бессмертный», это тот, кто сознательно, или несознательно (все мы знаем такое понятие, как «несознательный товарищ») действует на «авось».
Из-за того, что судьба часто наказывает «бессмертных» через одного, а то и через двух, и то, хорошо подумав, у таких ходоков происходит подмена понятий, когда исчезает осознание возможных последствий своих действий (наверное, у многих было такое, когда с холодом внутри осознаёшь, как же только что повезло, и тут же обещаешь себе, что больше так делать не будешь), и любое успешное действие принимается как данность, что так и должно быть, а неуспешное – «невезением», расположением планет, звёзд, плохой кармой напарника, облаком на небе и каркнувшей утром над палаткой вороной.
На самом деле, в некоторой мере, конечно, в отношении несчастных случаев мы часто говорим о статистической вероятности. Хорошая группа снижает такую вероятность до минимума, «бессмертный» её поднимает. Иногда до 100%.
«Бессмертными» бывают как руководители, так и участники. Первые легко угробят группу, даже не осознав, почему; вторые так же легко подставят эту группу, причём впоследствии успешно свалят всё на руководителя, если выживут, конечно. Разнятся обычно в некоторых деталях лишь мотивы - руководитель производит подмену понятий исходя из амбиций, а участник из желания сэкономить денег (на снаряжение, например) и сил. Хотя, это всё прекрасно может и сочетаться в одном.
Немаловажна и оценка со стороны. Когда мы читаем, слушаем или смотрим о том или ином мероприятии, мы абсолютно ничего не знаем о его подготовке, психологическом климате, состоянии снаряжения, финансовых затруднениях (или наоборот), характере участников – это всё остаётся «за кадром». Для нас они абстрактны. Почему погибла группа? Выводы расследования могут быть также верны абстрактно, но не способны дать оценку вкладу «человеческого», психоэмоционального, участия, как и невозможно будет дать оценку вклада «мелочей». Сошла лавина, замёрзли, камнепад, нарушение правил страховки и тому подобное.
Точно так же и с положительным результатом. Просто ли это было везение? Или, действительно, это результат отличной подготовки, тщательного планирования, скрупулёзного следования всем мыслимым и немыслимым правилам безопасности? Со стороны этого не оцениваешь, оцениваешь лишь результат – «прошли», «взошли», величественные и героические фото и тому подобное. Возникает своеобразная ориентация на результат, а не на процесс.
А что такое разумный риск? Как его определить? Критерии определения сидя на диване и замерзая на покрытых льдом скалах абсолютно одинаковы, но вот ощущения и решения при этом разные. Отчего бы так? Риторический вопрос, отнюдь не уменьшающий количества диванных экспертов.
«Бессмертный» же участник, искренне не веря, что с ним может что-то случиться, и, тем более, по его вине с группой, в головную боль превращается обычно именно на маршруте. А когда сидит на диване напротив, кажется вполне замечательным человеком. Беда ещё в том, что таковым слишком часто бывает именно «опытный» турист. «Опытный» же он потому, что, зараза, исхитрился в результате везения дожить до этого статуса в здоровом состоянии. Его опыт при этом может быть просто опасен для прочих участников группы, как вследствие содержащихся ошибок, так и из-за разлагающего воздействия. «Так можно делать, посмотрите, я же делал и делаю».
Что с такими делать? Стараться вовремя идентифицировать и стараться держаться подальше. Такие люди никогда не признают, что они виноваты, зато охотно поднимут волну на тех, кто пострадал от их действий, преподнося случившееся как результат ошибок всех (или отдельных личностей), но только не своих. Для «бессмертных» это подсознательная реакция самозащиты. Если доживают, конечно 🙂
