Рассказ об одиночном пешеходном походе по Хамар-Дабану с 21 июля по 7 августа 2017 года

Рассказ об одиночном пешеходном походе по хр. Хамар-Дабан, с 21 июля по 7 августа 2017 года.

Данный рассказ не является техническим отчётом и не содержит описания деталей, необходимых для построения маршрута. В случае планирования подобного похода он может иметь исключительно прикладное значение.

Да, и напоминаю, что занятие таким туризмом типа как относится обществом к опасному для жизни роду занятий, особенно в одиночку и в таких диких дебрях 🙂

Поход задумывался как чисто ходовой, ближе к 5 к.с. сложности. Из Слюдянки я должен был проследовать в Мурино, преимущественно через гольцовую зону и верховья рек. Предполагалось пройти наиболее знаковые вершины и места Хамар-Дабана – в разумных пределах, конечно.

При планировании я ориентировался примерно на 250 км пути и 20 км перепада высот за весь маршрут – подъёмы плюс спуски. Без учёта отсидок по погоде я рассчитывал на 16 дней, т.е., в идеальных условиях. Из-за погоды, характерной для района своей принципиальной непредсказуемостью и вообще славой крайне дождливого угла, поход мог затянуться далеко за три недели.

В целом хр. Хамар-Дабан является достаточно сложным районом для пешеходных походов из-за очень нестабильной погоды, обилия чисто таёжных препятствий - наряду с обширными гольцовыми зонами, а также сложными для пешехода тропами, либо их отсутствием. Тропы в районе… своеобразны. Пешеходные они только в районах, часто посещаемых туристами, во всех других районах они в основном конные, со своей спецификой. Несколько облегчает дело наличие разных путевых бурятских знаков, но они старые, чтение их часто сложно или невозможно. Молодые охотники современного поколения и вовсе редко уезжают за перевалы, в переходы на несколько дней.

Пока ехал в поезде, долго пытался понять, почему у меня лёгкий рюкзак. Никак не срасталось. В нём не хватало почти двух килограммов. На стадии подготовки к походу я помнил всё, но восстановить картину упаковки в рюкзак было уже сложнее. Всего за две недели до поездки на Хамар-Дабан я приехал из альплагеря Безенги и в голове всё несколько смешалось, как в пресловутом датском королевстве.

Подъехав к Новосибирску, я всё же смог вычленить недостающий элемент – сахар. По раскладке мне было необходимо 1800 грамм сахара и я не положил в рюкзак ни крупинки. Подумалось – а не махнуть ли на него лапой и не пойти без него? Перерасчёт калорийности показал мне унылую картину. Я и так сильно должен был схуднуть, особенно если застряну где-нибудь на бродах Лангатуя или на верхах из-за штормовой погоды. Поэтому решил купить сахар в Слюдянке по приезду.

День 1.

Приехав в Слюдянку, сразу купил в ларьке 2 кг сахара. Была полночь, на улице стояли лужи и ощущалась недавняя гроза. Для сахара в рюкзаке лежали две литровые пустые пластиковые бутылки из-под воды, с поезда, но я решил пересыпать сладкий продукт после ходового дня, а не возиться на вокзале.

С сахаром и бутылкой 0,9 воды стартовый вес рюкзака составил 25 килограмм.

Возникшая мысль откушать омуля холодного копчения отпрянула, как от прокажённого, завидев его цену. За маленькую рыбку просили 200 рублей, за нормальную рыбину, размером с хорошую селёдку, уже 400. Жестоко.

Жалуются на отсутствие рыбы в Байкале. А как вы хотели? С таким-то хищническим промыслом и почти отсутствием рыбзаводов, омуля фактически выловили всего. Ныне Байкал при своих размерах едва ли не стерилен. По факту, с поощрения государства – если не контролируем соблюдение запретов, значит разрешаем и стимулируем – Байкал близок к экологической катастрофе как никогда.

Решил выйти на маршрут ночью, пока нет дождя. Сидеть на вокзале до утра и киснуть желания не было, а до метеостанции тропа всё равно отличная.

До начала тропы заказал такси. Запросили 400 рублей – ночной выезд. Обозвал буржуями, но согласился – всё равно лучше, чем сидеть в холодном металлическом кресле промозглого вокзала.

На маршрут вышел в час ночи. Моментально выяснилось, что из двух аккумуляторов к фонарику один вышел из строя – саморазрядился за время поездки в поезде. Вот и покупай китайские аккумы… Али Экспресс, Али Экспресс, говорят они. Смотря что и для кого.

Пройдя чуть больше трёх километров по тропе, встретил туриста с умирающим фонарём. Познакомились – иркутянин Сергей. Он как-то неудачно потерял в темноте в районе кафе напарника и теперь двигался в Слюдянку, в надежде, что тот поджидает его на выходе.

Кафе – имеется в виду турбаза, которая находится по тропе к метеостанции в нескольких километрах от Слюдянки.

Так как я ни встретил до этого никого ни на тропе, ни на выходе, то мы предположили, что тот вернулся к кафе обратно, поэтому с моим фонарём прошли ещё несколько километров до кафе, где расположились в беседке. Никого из людей там не было, поэтому, отдохнув, я оставил там Сергея – дожидаться рассвета и выходить в Слюдянку, а сам отправился дальше.

Первые лучи солнца застали меня на Горелой поляне. Отдохнув перед последним подъёмом к метеостанции, я бодро пробежал мимо неё, обгавканный собакой, и начал подниматься по серпантину.

Серпантин здесь – часть Монгольского тракта. Его же называют ещё Старокомарской дорогой. Функционировал он в конце 19-го века и вёл через Хамар-Дабан и Малый Хамар-Дабан в пограничную с Монголией Кяхту. Через тракт осуществлялся товарооборот с пограничной страной. Тракт был государственным, функционировал относительно долго и в то время считался едва ли не чудом света, так как проложен был в очень сложной местности. Сегодня же его следы мало где заметны и лишь местами видно, что когда-то давно это была дорога, пусть и для конных караванов.

В начале пути по серпантину я обогнал двух туристов, вывернувших с турбазы, они приостановились для фотографирования. После половины подъёма они, будучи налегке, обошли меня – я за одну ходку, уже подустав, серпантин не осилил – присел отдохнуть.

Наверху, перед отворотом тропы на Пик Черского, я оставил рюкзак и сделал записи в блокноте. В это время снова увидел туристов, они искали отворот. Предложил им оставить рюкзаки и пойти со мной, так как всё равно туда и иду.

Туристы Сергей и Евгений оказались братьями, впервые отправившимися в горы и для начала решившими сходить до Черского.

Пик Черского назван так в честь знаменитого исследователя Байкала и является высочайшей точкой Комаринского хребта, по которому и начинается от Слюдянки Монгольский тракт.

На Хамар-Дабане это вершина далеко не самая высокая – 2090 метров, она лишь самая высокая в этом околотке. Зато интересна скальным гребешком. Летом она всё таки н/к, зимой – впрочем, как и некоторые иные вершины, повышается до 1Б.

Так как вершина очень популярна как у простых отдыхающих – рядом с метеостанцией расположена турбаза – так и вообще у проходящих туристов, то поток на неё не иссякает в любое время года. Из-за массовости местное отделение МЧС было вынуждено провесить через скальный гребень постоянные перила.

Один из братьев, которых я встретил, потянул связки на ноге и дошёл лишь до скальной перемычки, со вторым же я зашёл на вершину. Там пофотографировались и я отослал СМС в выпускающую организацию.

Спустившись до отворота тропы, посидели. Я дал братьям пачку обезболивающего, а они мне примерно 150 грамм водки – как раз в одну из пустых пластиковых бутылок.

Лагерь я поставил немного не дойдя до перевала Чёртовы Ворота. Был ровно полдень и в пути я был 11 часов, пройдя в общей сложности 26 км, с перепадом высот в 2020 метров.

Здесь и далее километраж считается по навигатору, намотанный за время пребывания на марше; перепад высот суммарный - набор высоты и потеря высоты за день; время в пути общее, вместе с привалами и обедом, разведкой и поиском места под лагерь - то есть время между "покинул бивак" и "начал ставить бивак".

Места здесь очень популярные, в пути встретил несколько биваков с туристами. В основном матрасники – когда идёшь, в твою сторону даже не смотрят и не здороваются.

Встречаются, впрочем, и лагеря в одну палатку, в том числе одноместную.

В месте установки лагеря встретил человека с металлоискателем. Здесь много древних трактов и хобби с их обследованием металлоискателем довольно интересное. Разговаривали с ним около часа.

Само место под лагерь представляет собой большую поляну. Помнится, более десяти лет назад здесь росли деревья, наверное, десятка два. Остались только пни. Это я их срубил. Не по своей прихоти, конечно. Только для того, чтобы посадить вертолёт, необходимый для эвакуации пострадавшего из другой группы. При штормовой погоде тогда пилотам стоило больших усилий посадить сюда свой пепелац.

Постирался, помылся, отдохнул. Сильно болят колени – почти пять суток в поезде и сразу высокая нагрузка под рюкзаком.

Ночёвка на высоте 1620 метров.

День 2

Ночью было тепло и ласково, +7 градусов.

Здесь и далее – температура в палатке. В зависимости от погоды, снаружи холоднее на 1,5-3 градуса.

Проснулся в пять утра, вышел в начале восьмого. Поднялся на перевал Чёртовы Ворота, обошёл озеро и по тропе вышел в гольцовую зону, держа путь к озеру Россоха. Тропа там в основном есть, хотя периодически и теряется. Хорошо ли по ней будет идти? Местами весьма неплохо, она пешеходная и неплохо набита.

Монгольский тракт нырнул с перевала вниз, к реке Утулик. Мы встретимся с ним теперь только спустя несколько дней, если я смогу дойти до Патового озера. Тракт придёт с севера, я же должен буду продраться через болота с запада.

Сейчас же я ухожу по туристической тропе на гольцы, поднявшись от перевала ещё на 150 метров выше.

Идти здесь приятно, так как гольцы в этой части пологие, стланика мало, а скальник и вовсе на пути единственный и лёгкий. Плюс тропа.

С 6.00 до 12.00 гольцы напоминают раскалённую сковороду, на которой плавится и сохнет всё живое. С 13.00 вокруг сгущаются тучи и начинают шуметь грозы.

В начале третьего я ставлю лагерь в районе озера Россоха, на маленькой стоянке. На основных стоянках очень много мусора. Причём такого, который легко сжигается – а дров здесь хватает. Обидно. Красивое, но загаженное место. Кстати, удивительно, что здесь никого сейчас нет. Матрасники сюда не ходят, но у ходовых туристов местечко популярное.

Вода в озере тёплая. Из ручья, который из него вытекает, успел сделать несколько глотков, прежде чем смог остановиться и выплюнуть. Вода плохая, а у меня просто сильная жажда. Надеюсь, ничего не подхвачу. Сейчас здесь только кипятить и кипятить хорошо.

Позже, походил вокруг озера – сильно цветёт. Вероятно, не было по настоящему проливных дождей, чтобы озеро промыло. Да и жара до обеда стоит немилосердная.

В 17.00 начался дождь, в 17.30 сильная гроза, до самой ночи.

Сегодня в комплект к коленям начал болеть голеностоп. Намазался кетоналом и съел аспиринку.

На ночь проглотил таблетку сенаде, а то чего-то кишечник задумался.

Пройдено 17,3 км, перепад высот 1590 метров, время в пути 6:56.

Ночёвка на высоте 1830 метров.

День 3.

Спал плохо. Но было тепло, +9,5 градусов.

Проснулся в 5 утра, вышел около семи. Поднялся на н/к перевал Россоха, траверснул по тропе до следующей седловины. Отсюда начал траверсировать противный и скользкий после дождя осыпной склон.

Затем через седловинку перевалил на другую сторону хребта и там по ещё более скользкому и крутом склону обошёл скальные сбросы. Пройдя ещё немного по хребту, начал длинный и муторный – под рюкзаком – подъём на вершину Босан.

Знать бы, что вскоре подобный подъём покажется мне символом лёгкости…

Вершина Босан – ещё одна местная достопримечательность. Она прекрасна огромными валунами, хаотично, с какой-то природной красотой наваленными на голец.

Через вершину идут сравнительно свежие лошадиные следы. Впрочем, вершина сама по себе лёгкая и через неё идёт путь на Бешечный хребет, по которому выходят в Тункинскую долину – в Тибельти.

Связь на Босане поймать не смог, прошёл дальше до Босанских столбов, полюбовался.

Далее ушёл к Бешечному хребту. С него открывается фантастический вид на озеро Звериное и в сторону перевала Солнечный..

С Бешечного спустился вниз и прошёл перевалом Солнечный н/к, сразу через него уйдя без тропы на отметку 2088 (плечо вершины), с которой спустился к ручью Маргасан.

Перед перевалом Солнечный без тропы вышел на скальные сбросы и ничтоже сумняшеся прошёл их в лоб. На последней ступени решил спрыгнуть, но зацепился стропой гамашей за камень. В итоге чуть не полетел головой вниз, удержавшись лишь левой рукой. Хорошо, что левой – на правом плече у меня травмированы связки и рука такой рывок не выдержала бы. Зато повредил связки на безымянном палеце.

Спустившись с плеча вершины к ручью, я вышел на тропу и по ней поднялся на перевал Золотой Маргасан н/к.

Перед перевалом озеро, вода в нём оказалась совершенно непригодной для питья и я начал искать другое место для стоянки. В конце концов, остановился прямо у ручья, стекающего с вершины, чуть выше перевала. Воды в ручье было мало, но кто-то до меня из камней сделал большую выемку для забора воды.

За день сильно стёр левую пятку.

Долго думал, как сориентировать палатку, чтобы не сдуло ветром. Моя палатка имеет небольшую ветроустойчивость, а шторма на Хамар-Дабане иногда бывают и они реально адские.

Встал лагерем в начале второго. Устал, как чёрт. Прошёл 14,2 км, с перепадом высот 1625 метров и временем в пути 6:26.

Лагерь успел поставить только-только. В 14.00 начался дождь, с 15.30 до 16.15 ливень, гроза, периодический град. Потом до 18.00 просто дождь.

Во время грозы пришлось выходить и укреплять палатку камнями. И да – с направлением ветра я всё же не угадал…

Часть вещей по недосмотру слегка промокла.

Аппетита нет никакого и это плохо. Пора бы нормально начинать есть, а то на водке, хоть она и калорийная, долго не протянешь. К тому же на таком мизерном количестве J

Вечером пришлось закрывать глаза тряпкой – подпалил солнышком.

Ночёвка на высоте 1955.

День 4.

Спал хорошо, было +10. Всю ночь мелькали вспышки от молний, почти без перерыва. Но – выспался.

В 1.00 вставал по нужде. Над перевалом небо было чистое, звёздное, с отчётливо видимым Млечным Путём.

Проснулся как обычно, в пять утра. В 5.15 начался дождь, а в 5.40 гроза. Лёг спать до 8 часов.

К 9.00 всё заволокло молочкой, видимость слабая. До 14.00 дождь шёл без перерыва с разной интенсивностью, после 15.00 вроде прояснилось.

До этого времени занимался писаниной, после 15.00 погулял, пособирал грибы, поел голубики и постриг сахандали.

В районе 17.00 снова началась гроза и продолжалась до 21.00. Барометр уверенно показывает «деревню Гадюкино смыло».

Повреждённый вчера палец сильно болит, но опухоли нет и это хорошо.

День 5.

Ночью +10,5. Давление всё падает, хотя ветер и сменил направление. В 5.00 пошёл дождь и всё заволокло молочкой. В 5.15 ощутилось небольшое землетрясение. Спал до 9.00.

К 11.00 погода вроде бы показала перспективы на улучшение и я даже собрал часть вещей, но к полудню всё снова накрыло. Теперь уже точно придётся сидеть до завтра.

Постираться бы… а то термуха завонялась… Такое ощущение, будто с бомжом в одной палатке лежишь 🙂

К вечеру ветер усилился настолько, что пришлось разворачивать палатку точно по ветру, иначе он её пытался раскатать.

День 6.

Самый ужасный день моего похода.

Начну с того, что сильно замёрз ночью. Было всего +7,5, но из-за сильного сквозняка мне пришлось напялить на себя всю одежду, что была в наличии.

Проснулся в пять утра. Вскрыл новую бутылку пеммикана – и он оказался испорченным. Это был пеммикан из новой партии, где мясо было довольно подозрительным - я никак не мог его выварить, так как курицу явно чем-то нашприцевали. Зато предыдущий съеденный килограмм был отличного качества, из старой партии...

Почти не завтракал. Поднялся на вершину рядом и с нее, по гольцу, через перевал Гребень, зашёл на вершину Маргасан. Записки в туре не было, как не оказалось и тубы для неё, поэтому своей записки там не оставил.

Спустился по другую сторону вершины и зашёл на перевал Надежда 1А, откуда ушёл на вершину 2218. С неё спустился на перевал Икс, с которого поднялся на интересную вершинку 2250.

С неё ушёл на перевал Тумусунский и далее по реке Усун вниз. Продрался без тропы напрямую, что было глупостью – хотел спрямить путь, но всё равно пришлось спускаться к реке. Но, на стрелку, где можно было подсечь тропу на нужный мне перевал, не пошёл. Три километра по тропе и полтора километра напрямую по стланику. Что выбрать? После ММБ вопрос для меня однозначен. Через километр стланика подсёк тропку и по ней вывалился на тропу к перевалу Тумбусун-Дулга.

Через перевал Тумбусун-Дулга я ходил один раз в прошлом, но видимости тогда не было никакой, в том числе и по реке Усун, так что в этот раз путь для меня был словно новым. Не узнавал совершенно ничего.

До обеда Хамар-Дабан вновь напоминал сковороду, потом погода захмарилась, но я решил попробовать перейти перевал. На последней годной к ночёвке площадке задержался, подумал… но пошёл дальше.

На самом перевале снял записку от 9 июля 2015 года, туристов из Иркутска, совершающих поход 4 к.с. Туба промокла и я смог вытащить записку только потом, после просушки.

Перевал Тумбусун-Дулга местного значения. Сотни лет назад за такие ключевые перевалы здесь воевали монголы, позже буряты и якуты. Такие перевалы имели огромное значение как для торговли, так и для путей внутри охотничьих угодий. После принятия российского подданства налог (ясак) с местных обитателей взимался пушниной.

Некоторые такие перевалы известны и обозначены на картах сейчас, в том числе в царские времена через многие из них пройдут торговые и почтовые тракты. Некоторые же перевалы, сохранив своё значение для местных охотников мало известны среди туристов. Правда, пешеходных туристов на Хамар-Дабане, в его «дикой» части мало. Сложно здесь путешествовать без лошади.

Перевал Тумбусун-Дулга н/к, но тяжеловат набором и сбросом высот. Палатку установил сразу после спуска, на отметке высоты 2025 метров. Из последних сил поставил лагерь и завалился внутрь под аккомпанемент дождя.

Пройдено ровно 20 км, с перепадом высот 2420 метров, время в пути 9:21.

У меня явно истощение гликогена. Полежал. Аппетита ноль, не лезет ничего.

Вечером заставил себя произвести инвентаризацию оставшегося пеммикана. 1,6 кг на выброс – это 8-и дневный запас. Ещё 1 кг на подозрении (на 5 дней) и одна бутылка хорошая, из предыдущей партии.

1,6 кг однозначно испорченного выбросил.

Лёг спать, но через час палатку завернуло сильным ветром.

Пришлось вылезать и носить из речки камни. Вокруг палатки камней не было, поэтому до этого ставил на колышки. Натаскав камней, укрепил палатку.

Так как сон ушёл, то решил вскипятить чаю. Оставив его на несколько минут настояться, я тут же случайным движением уронил горелку вместе с котелком и горячий кипяток пролился не куда-то, а точнёхонько в лежащий и раскрытый в тамбуре рюкзак.

Лёг спать без чая.

Не тут-то было.

Через некоторое время послышались голоса – как будто бы рядом кто-то разговаривал по рации, в эфире, искажённом помехами. Голосами были негромкими, но отчётливыми.

Понятное дело, это были какие-то вечерние птицы, но похожесть на человеческий голос была такой, что я поначалу действительно не сообразил, что такое происходит за палаткой.

- Пора лететь?

- Да-да, пора.

- Лететь?

- Да-да, пора лететь!

Несколько минут два собеседника громко убеждали друг друга в том, что лететь действительно пора.

Затем голоса начали удаляться.

Видимо, пошли пешком, подумал я. Вот и идите, космонавты хреновы.

Однако, далеко они не ушли. Вскоре они встретили своих друзей, причём, судя по голосам, там их было очень много. Небольшая такая колония.

- Пора лететь?

- Да-да, пора.

Придя к ним, два проклятых космонавта стали уговаривать лететь уже их. Те долго спорили и в конце концов согласились.

Далее разворачивается следующая сцена – примерно половина птиц изображает взлетающий и затем пикирующий на болото реактивный самолёт, явно под пилотированием Зигзага Макряка, а вторая половина издаёт подбадривающие вопли.

Шум адский. Такое ощущение, как будто у меня в тамбуре поселился духовой оркестр с цыганами и танцующим медведем, всех вместе занятых постановкой спектакля о полёте американцев на луну.

Интересно, подумал я, а птицы это вечерние или ночные?

К счастью, оказались вечерними, и через час то ли действительно улетели, то ли просто легли спать.

В дальнейшем я ещё встречу таких птиц, но не в таком количестве и не с таким подражанием человеческому голосу.

Но, денёк выдался адским.

День 7.

Встал в пять утра, но проснулся в 4.30 под вопли взлетающих космонавтов с соседнего болота. Температура +6,5 градусов. Сильно замёрз.

Сегодня с реки Дунда-Нарын мне нужно было попасть в долину реки Нурта-Нарын. Вечером вчера думал так и этак, решил перевалить хребет в лоб.

В прошлом отсюда я ушёл на другой перевал и далее на Утулик, в этом году у меня стояла более серьёзная задача.

Спустившись к лесной зоне я благополучно потерял тропу в болоте и, поплутав по борту долины, спустился в небольшой каньон реки. Пройдя до стрелки притоков, я начал в лоб подниматься по мшанику на плечо одной из вершин.

Жарища, поднимаюсь высунув язык. Очень тяжело.

Набрав почти 400 метров высоты по мшанику и стланику, вывалился, внезапно, к туру перевала и невесть откуда взявшейся тропке.

Перевал ходимый, на туре множество патронов. Как будто в Афганистан попал 🙂 Это как раз один из перевалов местного значения, причём серпантин с него растоптан до состояния дороги. Вот только откуда оно пришло снизу для меня загадка.

Высота перевала 2080 метров. От него серпантин тропы пошёл вниз, к одному из притоков Дунда-Нарына, а затем серпантином же пошёл вновь на верх, чтобы перевалить через перевал н/к 2190 в долину Нурта-Нарына.

Спустившись с перевала н/к 2190 тропа тут же рассосалась и пропала. Добравшись до лесной зоны я напрочь потерялся в месторасположении, но тут мой леопардовый нос учуял запах варева. Мясного варева.

Ведомый носом я двигался лесом, спускаясь всё ниже, пока не вывалился к летнику, где четверо молодых охотников-бурятов уплетали то самое, что я учуял где-то наверху.

Посидев с ними у костра, я откушал свежеприготовленные почки, печень и сердце только что подстреленного оленя.

С собой охотники дали мне две булки хлеба, несколько соленых хариусов и примерно 400 грамм сухого молока.

Завидую им. Молодые ребята. Винтовка Мосина (карабин), лошадь и куча патронов. Ничего не изменилось с царских времён. Тайга – дом родной. А в царские времена только лук-со стрелами на винтовку деды поменяли. Им всем по фигу, что в стране творится, что происходит. Главное – лошадь и винтовка.

Предлагают мне сегодня уйти лошадьми в деревню.

Может, действительно махнуть лапой на этот мир, да уйти туда, к ним?

С сожалением отказываюсь, собираю вещи и подарки, благодарю. Фотографируемся на память и я ухожу.

После горячего парного мяса хочется немедленно лечь и уснуть.

Буряты для коренных народов прекрасно сохранили свою культуру. В своё время их не трогала церковь – единственная массовая попытка покрестить закончилась полным провалом. Они мало участвовали в гражданской войне – точнее, не участвовали активно. Репрессии Сталина тоже затронули их слабо. В Войну с Германией все буряты честно и активно воевали на стороне СССР, где прославились отлично подходящими для войны солдатами. Поэтому не было массовых расстрелов, карательных экспедиций, бандитизма и последующих репрессий типа принудительного переселения, характерных для кавказских народов.

Несмотря на разжигание национализма извне, с одной стороны буряты никогда не устраивали погромов и этнических чисток в период развала Союза, с другой стороны до сих пор относительно эффективно отстаивают сами себя в отношении культуры, самоуправления и ведения малого и среднего бизнеса. Национализм немножко, тем не менее, присутствует – в деревнях, правда, слабо – но национализму в немалой мере, как ни странно, помогает внутренняя политика нашего государства.

После расставания с охотниками, буквально заставляю себя двигаться в сторону перевала Нуртойский Южный. Там, не доходя до озера, сворачиваю на юг и долго ищу место под палатку. Нахожу его едва-едва и оно очень неудобное.

Пока ставлю палатку, со стороны следующего моего перевала слышу несколько выстрелов.

Сам перевал уже накрыт грозовым фронтом. Я успел постираться и через час ливень обрушился на мою палатку, которая не выдержала его… и потекла 🙂

Бушует гроза, палатка содрогается, на спальник падают капли дождя, а я сижу и обгладываю хариуса, запивая остатками водки – надо освободить бутылку и засыпать туда сухое молоко.

После 17.00 гроза закончилась. Развесил всё сушиться, сжёг мусор, перебрал снаряжение.

Перед сном остатки несъеденного хариуса пришлось выбросить (в речку, естественно), так как до утра при такой температуре он бы уже не дожил.

Пройдено 12 км, перепад высот 1265 метров, время в пути 6:07. Ночёвка на высоте 1920 метров.

Сладостно сомкнул глаза.

- Пора лететь?

- Пошёл на хрен!!!

Голос испуганно заткнулся и больше предложений от космонавтов не поступало.

День 8.

Ночью +6, но из-за хиуса (перемещение холодной массы воздуха до 0,5-1 метра от поверхности земли) настолько было холодно в палатке, что пришлось прикрыться спасодеялом.

Мучился выбором – выбросить или нет сомнительный пеммикан? Вспоминал Кнуда Рассмусена. Это этнограф, изучал жизнь эскимосов. Будучи сам на четверть эскимос, он без проблем ел их национальные блюда, от которых обычный европеец умирал. Но Рассмусен съел испорченную консерву и умер от ботулизма.

Утром выбросил килограмм сомнительного пеммикана. Лучше буду «голодать».

Перевал местного значения, который я прошёл утром, на картах не поименован никак, но, на мой взгляд, он ближе к 1А, чем к н/к.

В районе тура здесь всюду валяются останки лошадиного скелета. Видимо, бедняга сломала ногу и её пристрелили, чему я не очень удивлён – спуск в самом начале довольно поганый. Сыпуха и глина. Самое оно переломать конечности.

Перед входом в лесную зону я аккуратно начал траверс склона на восток, ориентируясь по старым путевым знакам. Вскоре вышел на древний летник, откуда подсёк тропку, а затем и тропу, по которой плавно переместился в верховья Хохюр-Гола.

Жарища здесь невыносимая.

Отсюда вершина Утуликская Подкова, 2396, выглядит немного устрашающе.

В описаниях к Хамар-Дабану наиболее высокой точкой считается гора Ханула 2371, но на Генштабовских картах Утуликская Подкова (своего названия она там не имеет) обозначена как выше на 25 метров.

Я прошёл Хангараульский 1А перевал, затем сразу Субутуй н/к. На спуске после перевала долго не мог найти питьевую воду. Собственно, и не нашёл.

Утуликскую Подкову следовало «брать» именно отсюда, но из-за отсутствия воды сие мероприятие следовало выделить отдельным днём, чего я категорически не хотел.

Сама вершина, кроме относительной высоты над уровнем моря, интереса никакого не представляла, поэтому я махнул на неё лапой. Спустившись к зоне леса, я траверсировал склон в сторону озера Перевальное.

Озеро не маленькое. Вставать на его берегу не хотелось. Озеро красивое, да, вот только мест под стоянки не очень, да и сдует оттуда в случае шторма как не фиг делать.

Я намеревался встать в районе русла ручья, вдоль которого поднимаются на перевал Турист, но воды там не нашёл. Пришлось встать на восточном берегу озера, ближе к перевалу Утулик-Дабан н/к. Напротив, на другом берегу озера, виднелся полуразрушенный летник, но от него идти до начала подъёма на нужный мне перевал было слишком далековато.

И вода в озере тухлая. Живности немеряно. Болото и болото. А что делать?

Прошёл 15,4 км. Перепад 1055 метров. Время в пути 6:08.

В 13.45 я ставил палатку, вокруг уже ходил грозовой фронт. В 15.30 гремело уже везде по кругу, но у меня не упало ни капли. К 17.00 же всё вокруг растащило и снова установилось адское пекло.

Как меня угораздило забыть Регидрон? Потому что я собирался купить вместо него таблеток с калием и магнием. Леопардовый балбес. Теперь у меня сильнейшее вымывание солей и озеро протухшего дистиллята под боком.

Охотники дали мне две булки хлеба. Одна маленькая и с ней всё хорошо. Вторая большая и она не пропечёная. Внутри уже начала плестись нитевидная плесень.

Я обрезал корки и разложил их сушиться на солнце. Сердцевину, поражённую плесенью выбросил, что получше – пережарил с солью.

Хорошо, хоть соль у меня калиево-магниевая.

Пока занимался хлебом и готовкой, вокруг всё время шнырял любопытный горностай.

Вечером сходил на перевал Утулик-Дабан, но не вставил в фотоаппарат свежий аккум, так что ничего там не сфотал. Зато полакомился голубикой.

Придя в лагерь, наносил с округи камней и укрепил палатку.

Ночёвка на высоте 1915.

День 9.

Как обычно, встал в пять утра. +9 градусов. В шесть утра на улице уже пекло.

Поднялся на перевал Турист, а с него на вершину Крест. Снял записку от 8 июля 2015 года, всё тех же туристов из Иркутска. Вложил свою.

Вершина Крест названа так, вероятно, потому, что со стороны Патового плато при буйном полёте фантазии похожа на лежащий на плато огромный крест.

Далее я занялся подробнейшим изучением болот Патового плато – глубиной, проходимостью, вкусом воды, поимённым ознакомлением с обитателями, мелкими и крупными.

Не нашёл ни одной тропы, которая шла бы туда, куда мне хотелось бы. Продрался до Патового озера как есть, по болоту и стланику. Два оленя смотрели на меня как на последнего идиота, которым, вероятно, я и являлся.

Порадовало только обилие голубики, поля которой позволяли подкрепляться на ходу.

Подойдя к Патовому озеру, решил обойти его с южной стороны. Мест для ночёвки толком нет – сплошная болотина.

Обойдя озеро, я пересёк ручей Хара-Мурина и нашёл площадку под палатку, прямо рядом с тем самым Монгольским трактом.

Тракт выныривает сюда с реки Шибутуй. В хорошую погоду пеший турист, наверное, от Слюдянки дойдёт сюда за четыре дня. Основная проблема – брод через Утулик, последующие броды через Шибутуй. Там тракт теряется на болотах борта долины реки и прочитать его сложно, а местами и невозможно. Абсолютным знанием троп, пожалуй, владеют только охотники, которые, впрочем, летом там ходят на лошадях.

Тракт, подойдя к озеру, проходит через исток Хара-Мурина (к низовьям этой реки я надеюсь подойти через неделю), поднимается на н/к перевал Волчий и идёт вниз по реке Шибетуй. Тот впадает в реку Снежная. Тракт пересекает Снежную и уходит уже на Малый Хамар-Дабан.

Вода в озере Патовое сейчас ненамного лучше той, что на озеро Перевальное. И пекло неимоверное, ибо солнце и плато.

Прошёл 18,9 км. Перепад высот 930 метров. Время в пути 6:55.

Устал жестоко. Долго лежал на берегу, прежде чем начал ставить палатку. И долго не мог её поставить – упорно не хотел растягиваться тент.

Лапы смозолены по самое никуда. Обе пятки и почти все пальцы. Чёртов лейкопластырь никак не хочет клеится к коже и сразу отстаёт.

Всё промыл и обеззаразил.

Лагерь на высоте 1845.

Жарко настолько, что на голову пришлось надевать мокрую повязку. У меня явно перегрев.

День 10.

Проснулся с точно таким же пульсом, с каким и ложился. Плохо. Организм не восстановился.

Погода хмариться, давление падает. Выходить на гольцы… Не хочется.

К 9.00 всё растащило и мне даже пришлось натягивать спасодеяло поверх палатки, чтобы спастись от жары. Здесь, на плато, действие солнца возведено в абсолют.

Вчера, кстати, пробовал передвигаться в защитной маске. Однако, искать тропки и проходы в стланике в маске нереально. Вот и приходиться вечерами вязать повязку на глаза.

Около 13.00 начался лёгкий шторм. Ливень, гроза, периодически град. Палатку ломает и я держу дуги. Конечно, перед этим всё равно пришлось искать по всей округе камни, чтобы укрепить её.

Давление всё падает.

Весь день меня пыталось раскатать по плато и отдохнуть полноценно не удалось.

День 11.

К ночи вчера гроза прекратилась и наступило затишье. К утру температура в палатке опустилась до +5,5 градусов, что вкупе с хиусом вынудило меня вновь укрываться поверх спальника спасодеялом.

Встал в шесть утра.

Хорошей тропой старого тракта я поднялся на н/к перевал Волчий и повернул на восток, двигаясь через вершины 2042 и 2140, к вершине 2089,6.

После 2140 красивые скальные сбросы. Троп по этим гольцам нет, но вполне несложно обойтись и без них.

Здесь много оленей. Ходят по 2-5 особей. Меня подпускают метров на 70. Не убегают потом, просто отходят в сторону. Сразу видно, что людей здесь видят редко.

Взойдя на 2089,6 я нашёл с неё тропку, от небольшого тура, и ниже её увидел, как в полусотне метров от меня медведь гонит четверых оленей.

Бежит эта зараза чертовски быстро. Вначале он гнал их вверх по склону, ко мне. Затем они сместились в сторону, пробежали плечо вершины и затем скрылись за перегибом. Медведь бежал явно быстрее, но у оленей была фора.

Наверное, догонит, подумал я. Не угадал. Медведь вернулся на плечо вершины и явно раздражённо начал по ней ходить. Медведь был большой и крупный.

Я уселся на вершине, достал протеиновый батончик и чай. Самое время перекусить.

Через десять минут я всё съел, но медведь никуда не делся. Я запаковался и достал свисток. Свистнул. Медведь посмотрел на меня, на его морде застыло выражение – фиг ли свистишь?

Я помахал ему рукой – дескать, дружище, мне бы пройти. Путь-то один.

Медведь раздражённо залез в куст стланика. Рядом с тропой.

Я спустился по тропе к кусту, посомневавшись, постоял, но прошёл мимо.

По тропе я спустился на перевал Шары-Жалга, а с него поднялся на какой-то н/к перевал на плече небольшой вершины. На спуске с него тропа исчезла, а я попал в горельник.

Кое-как спустившись через поваленные и ощетинившиеся острыми сучками стволы, я вышел на ручей. Тропы нет. Точнее – есть слабые звериные.

Начал спускаться по ручью вниз, предприняв две попытки страверсировать к другому ручью, ведущему к вершине Ретранслятор. Обе попытки провалились из-за стланика.

Леопард я упорный, на третью попытку пролез, там подсёк тропу, которая, правда, пошла на верх, а не вниз. Пришлось покинуть её и дальше лезть стлаником. Затем нашёл ещё такую же тропу – её тоже пришлось бросить.

А потом началась гроза. Дождь то был лёгким, то усиливался почти до ливня.

Я спрятался под огромный раскидистый кедр. Просидел там почти час, пока гроза не ушла, а дождь стал устойчиво слабым.

Спустился к ручью, там подсёк тропу. Поднялся по нему немного вверх, там нашёл прямо на тропе приемлемое место под стоянку.

Пройдено 18,6 км, перепад высот 1175 метров, время в пути 6:20. Лагерь на высоте 1830 метров.

Ещё через три часа дождь перестал и выглянуло солнце, так что я перед заходом даже успел посушиться.

День 12.

Спал отлично. +10 градусов. Никакого хиуса и даже ветра. Тепло.

Зато всё ночь шёл дождь. К утру перестал, но погода стоит непонятная.

На Ретранслятор залез в лоб, через 1,5 часа после выхода из лагеря. Здесь ещё сохранилась вышка собственно ретранслятора и даже сырое помещение под ней.

Всюду валяются какие-то элементы конструкций. Наследие советского прошлого.

Осмотр помещения показал, что оно протекает сверху и виновато в этом, скорее, не то, что оно старое, а то, что некоторые не особо обогащённые умом посетители когда-то ходили по крыше.

Внутри помещения стоит стол. На нём большая туба, где есть журнал записей. Последняя запись за прошлый год. Журнал полностью промокший, внутри тубы сыро. Вложил свою записку внутрь и поставил тубу под стол.

Насколько я понимаю, данная вышка когда-то входила в сеть ретрансляторов телевизионного сигнала и ретранслировала на Бурятию в сторону Монгольской границы. Построили её в таком случае в районе 70-х годов и работала она до прихода технологий «посвежее».

В долине реки Снежная, примерно в 4,5 км от вершины по прямой и почти километром ниже по высоте, находилась станция управления вышкой, там же находился обслуживающий персонал, лишь посменно дежурящий здесь.

Рядом с вышкой всё ещё стоят ветрозащитные стены из камня, предназначенные как для защиты отдельного оборудования и работающего с ним персонала, так и для приготовления пищи.

Вероятно, до базы управления ретранслятором через Малый Хамар-Дабан провели несколько гусеничных вездеходов, протащивших на себе элементы конструкции. К сожалению, из-за погоды у меня нет времени на месте поразбираться с устройством инфраструктуры.

От Ретранслятора я гольцами прошёл до перевала Анигта, с него спустился к одному из истоков Байри и по нему начал подниматься на Ягельный Голец.

Где-то на этом участке в августе 1993 года погибла группа туристов, совершающих поход 4 к.с. Из семи человек погибли шестеро, в лагере гольцовой зоны.

Сейчас здешние места называют вторым перевалом Дятлова и периодически обсасывают необычность гибели туристов.

Я не вижу здесь ничего необычного. Только незнающий человек будет утверждать, что на гольцах здесь безопасно и легко.

Группа тогда попала в шторм. Я попадал здесь на гольцах в штормы, летом и зимой. Это ведь голец – самая высокая точка околотка. И то, что ты стоишь на 50-150 метров ниже вершины, роли не играет. Ветер переходит в ураганный, температура при этом летом может опуститься ниже ноля градусов. Но даже в простой дождь гольцы легко закрываются плотной молочкой и группа остаётся наедине со скальными сбросами, обойти которые можно только при хорошей видимости.

Жестокий ураган здесь может бушевать до двух суток. Но, буквально в двадцати километрах, в долине другой реки, может светить солнце или просто моросить лёгкий дождик. Такова специфика местных гор, подтверждённая не одним погибшим.

И я, поставив палатку выше зоны леса, всегда осматриваюсь, куда я буду зарываться под камни и скалы, если палатку раскатает, чтобы пережить то, что не пережило моё переносимое укрытие. И поэтому местные охотники-буряты никогда не ночуют выше зоны леса, какой бы ласковой не казалась погода с вечера.

Сейчас у меня погода стремительно ухудшается, но я хочу «подхватить» вершину, а затем пройти по гольцу до небольшого озерка, обозначенного на карте. Думалось мне, что там есть скальные сбросы, которые защитят от ветра.

При подъёме на перевал прямо впереди увидел медведя. В отличие от предыдущего, этот был меньше размером. Занят он был тем, что рыл яму и меня не видел.

Вот только рылся он ровно там, где нужно было пройти мне. Прикинув разные варианты, я решил сделать небольшой крюк и пройти по склону, хотя бы в 70 метрах от хищника.

На склоне я зашуршал камнями и медведь сразу меня увидел. Поглядев на меня, он уселся, как собака, и начал наблюдать. Я обошёл его и снова вернулся на свой путь. Медведь встал и продолжил рыться дальше.

Отойдя метров на триста, я сел на рюкзак и перекусил. Погода обкладывала меня свинцовыми тучами. Где-то рядом уже гремело.

Надев рюкзак, я оглянулся. Медведь гнал вниз по склону четверых оленей. Видимо, так здесь заведено и такова вообще природа вещей.

Я поднялся к вершине 2204,5, но не стал задерживаться у триангуляционного знака ни секунды – меня уже накрывало молочкой. Начался всё усиливающийся дождь.

Я в буквальном смысле сбежал по гольцу ниже почти на километр (по расстоянию) и в огромных камнях едва-едва успел поставить палатку, прежде чем меня накрыло грозовым фронтом.

Сильная гроза продолжалась час, после чего ушла, прекратился и дождь – остался лишь ветер.

Походил вокруг, хоть и опасаясь, что накроет молочкой и я потом не смогу найти в камнях палатку. Искал воду. Нашёл в пятидесяти метрах ниже по склону – по высоте. Обходить скалы – примерно сто пятьдесят метров.

Сделал из накидки на рюкзак бурдюк, набрал в него воды и повесил за палаткой. Неизвестно сколько здесь придётся сидеть и запас воды нужен. Хотя место такое, что можно и не пережить ночь, как та самая группа.

Пройдено 16,6 км, перепад высот 1560 метров, время в пути 5:55. Высота лагеря ночёвки 2050.

День 13.

Ночью было хорошо. Ветер стих. Но в 4.30 снова поднялся и начался дождь, без перерыва шедший до 8.30. С полчаса после этого выглядело неплохо, а потом всё заволокло молочкой.

Ближе к полдню молочка слегка поднялась и я быстренько собрал вещички и начал спускаться к н/к перевалу к истокам Зун-Байги.

Тропы нет, в основном мшаное болото и берёзовый стланик.

На подходе к перевалу с той стороны навстречу мне выбежал олень и промчался ниже по склону. Бежал быстро.

Интересно, подумал я – это у него ежедневная тренировка такая, или убегает от кого-то?

Через минуту чуть выше по склону меня обогнал вчерашний медведь и промчался к плечу гольца, по которому начал подниматься наверх.

Спортивный день – понял я.

Медведя я узнал по характерной окраске – мех на спине у него был чуть светлее, чем по бокам.

Бежал он быстро. На мшаное болото, стланик, а также существенный набор высоты ему было глубоко по фигу. Я смотрел за ним несколько минут, пока он не скрылся в тумане.

В общем, когда говорят, что медведь способен лишь на короткие рывки, то это утверждение лишено реального подкрепления. Эта зараза может без проблем покрыть по любой местности километр с достаточно высокой скоростью.

Я спустился через перевал к Зун-Байга и пошёл по его верховьям к следующему н/к перевалу.

Лёгкий дождь. Тропы нужной некоторое время не мог найти, но потом всё же подсёк. Всё было хорошо, пока не вышел на слияние трёх истоков. Там большое такое болото. Тропу я упустил.

Пытался пройти болотом, но было очень тяжело. В конце концов ухитрился пересечь исток – он оказался на удивление глубоким в этом болоте, а там уже подсёк тропку. Не очень хорошую, но всё же.

По ней я добрался к следующему н/к перевалу, прошёл его и поднялся к подножию горы Ханула, где и поставил палатку.

Пройдено 10,0 км, перепад высот 570 метров, время в пути 3:56. Высота лагеря 1970 метров.

Сразу накидал из ручья камней для укрепления палатки. Вскоре дождь прекратился, я постирался и сжёг мусор.

День 14.

Ночью +10.

В 4.30 начался дождь, шёл до 9.30, после чего значительно усилился ветер.

Завтракал хлебом и пеммиканом. Хлеба осталось на 1-2 раза, пеммикана на 2 раза тонким слоем помазать. Сахара на три раза, сухого молока раз на шесть в чай добавить. Сухая смесь ещё есть, можно растянуть на несколько дней.

Погода дрянь. В 11.00 ветер очень сильный. Палатка пока держится.

В начале двенадцатого пришёл медведь – всё тот же. Я был на улице. Медведь небольшой дугой обошёл палатку. Двигается красиво и даже грациозно. Некоторыми движениями напоминает даже кошку – словно перетекает, а не просто перемещается по местности.

На склоне горы, примерно в 80 метрах от меня медведь начал рыть яму (раскапывает норы грызунов). С полчаса наблюдал за ним. Интересно было смотреть, как он выкапывает большие камни. Вначале раскачивает их туда-сюда, а потом уже вытаскивает.

В конце концов, мне это надоело и я пошёл подремать.

В 14.00 вынужден был укрепить стенку палатки палкой, так как палатку скручивало. Потом уснул.

Проснулся в 16.30 от того, что палатку почти раскатало. Её завернуло набок. Дуги по счастливой случайности уцелели.

Матерясь, на чём свет стоит, под штормовым ветром собрал палатку и вещи. Лагерь поставил под медвежьими ямами – тот успел вырыть целых три – за большими камнями. Площадку в стланике вырубил топором. Камни здесь были и я тщательно растянул палатку, не забыв подпереть одну из сторон палкой.

С хребта на меня смотрели пять оленей…

Ветер буквально завывает. Но я защищён с трёх сторон. Вот если он сменится на противоположный, тогда придётся худо.

День 15.

Ночью дождь. +12.

Ветер подутих, хоть и дует. Собрался и вышел на гору Ханула.

Ноги стёрты жестко, а проклятый лейкопластырь отклеивается. Пришлось прибегнуть к другому способу.

На подъёме с погодой вначале всё выглядело неплохо.

В середине подъёма всё закрыло молочкой. Видимость слабая, иду по приборам. Иногда молочка чуть расходится и я вижу, как на склоне пасутся олени.

На триангуляционный знак вышел вслепую. Снял две записки. 8 июня 2015 года и 20 февраля 2016 года. Первая плохо разборчива, вторая иркутских лыжников. Оставил свою.

Из молочки вывалился только на перевале Травянистый. Дальше пошёл на вершину 2269,5.

Участок 2220,7-2087,8 оказался самым сложным из-за погоды. Во-первых, плотная молочка. Во-вторых – сильнейший ветер. Временами приходилось останавливаться и, крепко упёршись ногами, пережидать порывы. Мембрана застёгнута наглухо, от ветра уже болит голова.

После спуска стало легче – всё-таки ушёл на триста метров ниже. Здесь ветер уже не норовит сбросить со склона.

Гольцами я прошёл на симпатичную вершинку 2058,5 – здесь даже стоит тур под триангуляционным знаком. Записки, правда, нет.

С вершинки долго и муторно спускался к озёрам в верховьях Тит-Тита, которые под Лангутайскими Воротами. Спуск начал неправильно, в итоге спустился по стланику и скальным сбросам, напрямую, без тропы.

Лагерь поставил на восточном берегу верхнего озера, поглубже, в кустах. Зато не сдует. Сразу укрепил растяжки камнями.

Ветер всё ещё сильный, деревья сгибаются, но тут я в ямке между стлаником, да и высота совершенно иная. Я пока за весь поход ни разу так низко не ночевал.

Пройдено 21,8 км. Перепад 2225 метров. Время в пути 7:07. Высота лагеря 1675.

Собой доволен.

День 16.

Ночью +7,5 градусов.

Позорно потерял тропу на перевал и подошёл к озеру под ним по каком-то ужасному болоту. Ужасность заключается в высоком кочкарнике и глубоких ямах. На сам перевал выбрался спустя час после выхода из лагеря, пройдя ровно три километра.

Перевал красив. Реально красив. Ворота здесь скальные, высокие.

На перевале снял записку от 16.08.2013 года, группы из Москвы, совершающей поход 2 к.с. В тубе с запиской ещё оказалось две конфеты-леденца. Съел.

Здесь, через перевал, проходил один из трактов Хамар-Дабана. Из Мурино через перевалы Лангутайские Ворота, Нухен-Дабан и Байри он спускался к реке Снежная. Но, в отличие от популярного захода через Слюдянку и Чёртовы Ворота, народу здесь сегодня проходит на два порядка меньше. Внешне абсолютно ничего не указывает, что 120-140 лет назад здесь было что-то подобное.

Тропа вниз по Лангатую читается плохо. Двигаюсь не торопясь, чтобы не потерять её. Даже на хорошо просматриваемых местах разогнаться не получается – мешают поваленные деревья, через которые приходиться перелезать или перешагивать.

Местами, если знать, на что смотреть, узнаётся старый тракт, что здесь когда-то была дорога. Всего-то полторы сотни лет назад. Тропа местами идёт по нему, а местами сильно петляет.

Два раза терял тропу после бродов, но всё же находил.

В одном месте увидел нечто похожее на велосипедный след. Долго смотрел, но глазам не поверил. Решил, что глюк в ставшей пятнистой башке.

До устья Голой не дотянул. Устал. Встал на лесной полянке. У кострища лежало треть булки хлеба и кусочек сухаря, что и предрешило выбор места.

Пройдено 23,6 км. Перепад 1070 метров. Время в пути 8:41. Высота лагеря 785 метров.

В хлебе же поселились насекомые, но он не заплесневел. Развёл костёр и обжарил на огне кусками порезанный хлеб.

Чай делал без сахара – его уже только на раз на завтра.

Сжёг мусор.

Хорошо, что по тропе в этом году ходили, иначе с её чтением совсем было бы сложно.

День 17.

Утром +15. Спать было… жарковато.

Хорошо, что вчера не пошёл дальше. Начались облазы прижимов. Тропа реально адская. Сорваться вниз чрезвычайно легко.

Пока добрался до Голой – за три часа – порядком устал, хотя средняя скорость передвижения всё равно 2,5 км/ч.

В устье Голой нос завернул меня с тропы в бок и повёл на запах варева, не обращая внимания на моё сопротивление. Вскоре я вышел на бивак, на котором стоял… велосипед.

Это где ж тут такие тропы, по которым на велосипеде ехать можно?!

Познакомились. Тоже одиночка. Велосипедиста зовут Леонид и ему 70 лет. Пытался связать Мурино с Закаменском, через Хамар-Дабан и Малый Хамар-Дабан.

Сейчас он возвращался обратно в Мурино, так как из-за низкой скорости передвижения был вынужден повернуть обратно, не успевая по срокам.

Идея хороша, на самом деле. Я уважаю масштабные задачи. За летником Байри, на реке Снежной, через небольшой перевал можно уйти на Малый Хамар-Дабан, по тому самому тракту, на котором мы сейчас находились, а там вскоре начинаются лесные дороги, по которым велосипедом ехать самое оно.

Требуется заложить больший срок на прохождение. А ещё однозначно нужен лёгкий и хотя бы частично складной велосипед.

Леонидом я был всё же восхищён. Время было 10 утра и он завтракал и заодно собирал лагерь. Ходил он без палатки, с полиэтиленом.

Мы договорились встретиться в Мурино, у него там находилась дача. Ждать его смысла не имело, так как по тайге он будет идти вчетверо медленнее, но когда выйдет на дорогу – Леонид сказал, что на полпути я выйду на неё – то вчетверо быстрее меня.

Тропа дальше шла вполне хорошая. Обозначенные на карте два брода я облез очень нехорошей тропой по скалам. Дальше хорошая тропа шла до третьего, последнего брода, и там закончилась.

Леонид сказал мне, что дальше на реке есть мост, который поставил его друг. Мост называется «Связной». По плоховатой, но хорошо читаемой тропке я действительно вышел к большой заводи, глубиной более двух метров, в которой со скалы на моём берегу на большой камень противоположного берега был перекинут качающийся и слегка кривой мост.

Пока отдыхал после моста, ко мне вышли два рыбака.

Диалог:

- Один, что ли?

- Один.

- С далека?

- Со Слюдянки.

- Елки-палки, это ж сколько ты идёшь?

- 17 дней.

- Вот это да!

- Это ещё ладно. Вот за мной одиночка-велосипедист идёт.

- Как велосипедист?!

- Вот так.

- Что, прям с велосипедом? – не верили мужики.

- С велосипедом.

- И что, прям велосипед с колёсами?!

От моста по отличной тропе я поднялся вдоль ручья наверх, на сопку и там вышел на полевую дорогу. Дорога шла по самому верху сопки и спустилась лишь к федеральной трассе. На ней я повстречал двух охотников с двумя детьми.

Перейдя федералку, по асфальтовой дороге через три километра я вышел к Мурино.

Финишировал, соответственно, в 14:22, на железнодорожном вокзале в Мурино.

Пройдено за день 22,7 км, перепад 510 метров, время в пути 7:28.

С вокзала Мурино я отправился искать дом Леонида, того самого одиночки-велосипедиста. От этой точки начались уже совсем иные приключения и совсем другая история 🙂

Большое леопардовое спасибо производителям, предоставившим снаряжение для похода – Hispo, MSR и Term-a-Rest.

Также я очень благодарен моему другу Стрейру (Евгению Лепихину) за предоставленные мне для похода сухие смеси и протеиновые батончики. Жень, всё было вкусно 🙂

Ещё хочу словами благодарности отметить свою выпускающую организацию, а также всех тех, кто верил в меня и переживал 🙂