Эта статья является приложением к Главе 1: Риски и события. Читать ее отдельно от указанной главы нет смысла. Ещё в начале той главы написано, кому категорически не стоит читать цикл статей об авариях )) Рекомендую ознакомиться, чтобы сэкономить время )
Сложение рисков представляет собой определенную проблему, которую стоит рассмотреть отдельно.
Итак, у нас есть риски неотъемлемые и риски генерируемые. Они способны формировать события. Из главы о рисках мы выяснили следующие моменты:
А) События неизбежны
Б) Риски всегда складываются между собой
Чем меньше сумма рисков, тем ниже сила события, которая на нас воздействует. Однако сила события изначально может превышать наши возможности.
Начнем издалека и рассмотрим пример: мы проходим перевал и сверху нам в голову прилетает камень.
Известно, что есть множество туристов, которым при прохождении перевалов ни разу не прилетало по голове камнем. Тем не менее, эмпирический опыт показывает: если турист пятнадцать лет каждый год ходит в разных регионах перевалы от 1Б…2А и выше, то ближе к 100%, что ему хоть раз по голове прилетало. Хотя бы упавшим карабином, буром или кайлом напарника. Ну, или его ботинком. Иногда даже в кошках. Совсем редко – специально )) Если говорит, что не прилетало – значит после крайнего прилета просто не помнит. Для опытного туриста выборочная потеря памяти совершенно нормальное дело )
Тот же самый эмпирический опыт прохождения на протяжении многих лет одного и того же региона показывает: бывают годы, когда сыпется все вокруг, и даже то, что раньше выглядело категорически надежным и незыблемым.
Отсюда вывод: в горах всегда сыпется. Просто не всегда именно при нас и на нас. Однако если ходить долго, то рано или поздно по голове прилетит. То есть если с перевала (с любого) имеется возможность хоть чему-то упасть, и если мы ходим перевалы, то на нас, в конце концов, обязательно упадет камень или нечто похожее на камень.
Даже если камень совсем маленький, но высота его падения (его скорость) высокая, то при отсутствии каски мы погибаем. События малой силы происходят гораздо чаще, нежели события большой силы – камни поменьше летают чаще чемоданов и дальше основной линии падения, которой мы избегаем. Прибавляем сюда нашу возможность просто оступиться и съехать на крутой осыпи и, промчавшись головой вперед (большой рюкзак обычно разворачивает нас именно так) быть остановленным камнем побольше. Бывает, в таких случаях он становится надгробным и на него вешают табличку.
Как результат: если мы в ста процентах случаев не станем надевать на свою голову каску, и при этом будем ходить и ходить «нормальные» перевалы, то рано или поздно, но тоже ближе к ста процентам, мы погибнем или покалечимся.
Если мы надеваем каску, например, в 50 процентах необходимых случаев, то мы играем в рулетку. Как показала практика, камень может слететь, например, от лидера, на самом, казалось бы, безопасном склоне. Однажды я спустил на своего напарника с травянистого склона камень, причем на всем склоне их лежало всего два, а напарник непостижимым образом ухитрился отбить его головой. В итоге он заканчивал маршрут с дыркой в голове. Камень соударения не пережил – раскололся. Это был тот самый редкий случай, когда чья-то голова оказалась крепче, но больше я таких крепких голов не встречал.
Тем не менее, по мере увеличения массы камня защита от каски ослабевает. Сила события может превысить прочностные характеристики нашей каски и нашей шеи. И все же, так как события большой силы происходят реже, нежели события малой силы, ношение каски сильно снижает общий риск.
Одно из следствий главы о рисках гласит: в сложении рисков неотъемлемых и генерируемых в ста процентах случаев решающую роль играют риски генерируемые.
опасность=риски+беспокойство
опасность=(неотъемлемые риски+генерируемые риски)+беспокойство
опасность=(НР1+НР2+…НРn+ГР1+ГР2+…ГРn)+беспокойство
Что в этом уравнении есть нерассмотренного в главе о рисках?
То, что снаряжение, тренировки и качество подготовки могут срабатывать не только для: а) уменьшения рисков (снижение числового значения некоего или неких рисков), б) увеличения рисков (увеличение числового значения некоего или неких рисков); но и для: в)вычитания рисков (один из рисков убирается полностью либо переходит в другое качество), г) сложения рисков (прибавляется новый риск либо существующий переходит в иное качество.
Например, каска, которую мы берем на маршрут с летающими камнями, служит для вычитания рисков. Если мы берем для ночевок на зимнем горном плато ультралегкую китайскую палатку, то мы занимаемся скорее сложением рисков, независимо от опыта с ней обращаться.
Аналогично происходит с действиями на маршруте: ставя где-нибудь в Заполярье снежную стенку для защиты нашей палатки (даже если она самая что ни на есть экстремальная), мы вычитаем риски. Если не ставим – то складываем риски.
Граница между увеличением (снижением) и сложением (вычитанием) во многих случаях тонкая и индивидуальная.
Неочевидный и как раз индивидуальный пример: если наши лыжные крепления и лыжи в походе позволяют лучше контролировать спуск, то это вовсе не значит, что мы гарантированно идем безопаснее. В отдельных случаях мы в какой-то момент способны генерировать больше рисков, спускаясь слишком быстро, и тем самым повышая вероятность травмы после вероятного падения. Опять же, это вовсе не значит, что хорошим креплениям нет места в лыжном походе, это означает только необходимость соответствия снаряжения нашему опыту и умениям, а так же необходимость работы с беспокойством. Повышенный уровень беспокойства при должном опыте дает осторожность и снижает тем самым риск.
Хорошая аналогия здесь со спортивной машиной: чем быстрее необходимо проходить трассу, тем более она должны быть подготовленной и гоночной. Но чем более она подготовлена и гоночна, тем выше вероятность обычному водителю поймать ближайший столб. И опыт двадцатилетнего стажа на обычной машине ему не поможет. Ему необходим иной опыт.
Один и тот же элемент снаряжения, а так же более высокий уровень мастерства и физической подготовки – в уравнении рисков способны работать в любую сторону. Более того, крутое снаряжение и крутая физическая подготовка сильно влияют на уровень беспокойства, и в какой-то момент это беспокойство падает настолько, что пропадает осторожность, и риски резко возрастают.
(Отсюда – беспокойство в уравнении представляет собой скорее коэффициент корреляции)
Основная же проблема в том, что сложение и/или увеличение генерируемых рисков происходит в ряде случаев неосознанно, и мы не можем всегда их контролировать. Это одна из причин, по которой высокотехнологичное и надежное снаряжение для сложных и экстремальных походов всегда требует большего опыта. Оно обладает неявными для недостаточно опытного спортсмена недостатками, но обманывает своей надежностью, для реализации которой требуется тот самый опыт. Реализация надежности в нашем случае – вычитание и уменьшение рисков.
Следствие этой проблемы: участники «долго» могут ходить с неправильной тактикой, стратегией и неудачным снаряжением. Другими словами – с неудачным подходом. Как мы знаем из главы о рисках, не все риски приводят к событиям. Они их лишь провоцируют, и риск всегда представляет собой неопределенное условие.
Рассмотрим три распространённых примера:
1) Большинство скитуристов и ски-альпинистов, которые приходят в магазин и покупают скитурные обвязки, веревку и железо, не умеют ввязываться в веревку и не знают, что на концах дюльферной веревки необходимо вязать узлы. Они берут снаряжение на маршрут, по их словам, «на всякий случай».
(Они вычитают некий определенный риск, но генерация риска по мере ухудшения обстоятельст и погоды в потенциальном событии может сравниться с тем риском, который вычли)
2) Большинство покупателей, приобретающих лавинный бипер, не умеют в итоге искать (или быстро искать) пострадавшего, так как катаются или ходят с гидом, либо опытным руководителем. Они приобретают бипер для того, чтобы нашли их. Если же они проходят принудительное (для выпуска на маршрут) обучение, то часто оно у них не закрепляется в памяти из-за психологического барьера.
(Вообще, ситуация с лавинными датчиками представляет собой жесточайший шах и мат – каждый такой покупатель надеется, что другие участники уж точно умеют искать лучше него)
3) Большинство лыжных туристических команд в горах ходит без лавинных датчиков вообще. И вправду, зачем они нужны? Наши деды так ходили, отцы ходили, мы уже двадцать лет так ходим.
(Здесь ситуация показательна: отсутствие лавинного датчика означает, что при сходе лавины почти в ста процентах случаях нас не найдут и мы погибнем. То есть наличие или отсутствие датчика [как генерируемый риск] в уравнении рисков имеет столь высокое значение, что речь сразу и безоговорочно идет о жизни и смерти, без вариантов вообще – причем примеры погибших именно из-за отсутствия у группы датчиков воистину бесконечны)
Из-за неопределенности условий мы способны проиграться [войти в критичное событие] за счет своего подхода в любой момент – это может произойти в первый же поход, но может и на десятый.
При этом мы имеем дело с динамикой системы: если группа не проигрывается в первом или втором маршруте, то к десятому она уже может сменить часть условно неправильного подхода на условно правильный. Но отсюда верно и обратное утверждение: к десятому маршруту возможно сменить часть правильного подхода на неправильный. Это ответ на вопрос, почему несчастные случаи, связанные со сгенерированными рисками, происходят, в том числе, и с очень опытными спортсменами.
(Поэтому лучший опыт – это опыт основанный на мелких и средних ошибках. Опыт, основанный только лишь на удачах, может быть неверным и опасным)
Неопределенность условий ведет к следующим моментам:
1) Чем больше - по количеству маршрутов, и чем сложнее – по условиям и категориям, мы ходим, тем выше вероятность несчастного случая конкретно с нами. При этом сложность имеет меньшее значение (но – имеет). Анализ аварий показывает, что мастера гибнут, в том числе, и в самых простых походах. То есть сумма рисков в отдельном простом походе может быть даже выше, потому как он «простой». Ведь уравнение опасности строим в первую очередь мы сами, а не только рельеф и погода.
2) Утверждения и суждения, основанные на «я уже десять лет так хожу» далеко не всегда объективны и верны. Их можно, иногда даже нужно, принимать во внимание, но жить необходимо своей головой.
Уравнение
опасность=(НР1+НР2+…НРn+ГР1+ГР2+…ГРn)+беспокойство
всегда формирует индивидуальность каждой группы в точке времени.
И все же, тут есть важные нюансы.
Авария и несчастный случай в походе есть одно из событий на маршруте, либо самостоятельное, либо следующее за предыдущим событием. Событие, в свою очередь, есть процесс.
Процесс может быть с преобладанием средних значений рисков, а может содержать крайнее значение риска.
Чем они отличаются?
При средних значениях вероятность именно гибели (авария не всегда ведет к гибели) участника или участников невысока, а сама авария происходит по совокупности значений. То есть можно сложить множество мелких рисков, как неотъемлемых, так и сгенерированных, и получить критичное событие. Критичное событие ведет к последующей цепочке событий, и гибель участника или участников если и происходит, то благодаря именно общему сложению, по совокупной сумме.
Крайние значения риска формируют вариацию «смерть-жизнь» в одном событии. То есть если событие происходит, то кто-то умирает. Реже – обходится тяжелыми травмами.
В случае присутствия в уравнении опасности крайних значений риска прочие слагаемые имеют малое значение. Мы можем быть очень «опытной» командой, но при сходе на нас лавины и отсутствии у всех лавинных датчиков вероятность выживания пострадавших скорее случайна. Закономерна чья-то смерть.
Представим себе некий ледовый маршрут. По нему лезет новичок с небольшим опытом и нижней страховкой. И срывается. Его гибель или травматизм зависят от совокупности рисков: насколько грамотно поставлена станция и промежуточные точки, как правильно он ввязался, на каком участке относительно первых точек он отвалился, и т.п. Он может быть насколько угодно новичком, но вероятность его гибели совсем неоднозначна, и ему с напарником надо многое сделать неправильно, чтобы слагаемые в данный момент времени риски своей суммой обеспечили ему гибель. Травматизм куда более вероятен, но и он не во всех абсолютно случаях будет тяжелым.
Теперь посмотрим на мастера, который лезет соло этот же лед без веревки. В случае срыва его смерть гарантирована. Прочие риски в уравнении, безусловно, играют роль в причинах события – он может сорваться из-за преждевременной усталости, например, вызванной предыдущими днями. Но он все равно находится в уравнении с крайним значением риска. Да, событие может не произойти, но если оно происходит, то результат однозначен. У него нет веревки и страховки, и он пролетит до самого низа.
В случае с лавинной опасностью я, как соло, всегда вношу в уравнение крайнее значение риска. Если лавина сходит – я погибаю. То есть моя ошибка в оценке лавиноопасности склона приводит к единственному результату. Но и группа, которая не пользуется лавинными биперами на лавиноопасном маршруте, точно так же вносит в уравнение крайнее значение риска. Мы становимся совершенно равны, и наше умение прогнозировать лавины рассудит теперь только рельеф.
Это интересный момент: мы в группе за счет буквально небольшого совершенствования тактики и одного элемента снаряжения способны разом вычеркнуть крайнее значение из уравнения риска. При этом если мы не умеем пользоваться бипером при поиске или игнорируем изучение склонов на лавиноопасность (бипер, как ни странно, сам по себе не держит снег на склоне), то мы можем погибнуть по совокупности рисков уже в средних значениях.
При подготовке к маршруту и в его прохождении нам желательно фиксировать крайние значения рисков и по возможности убирать их, а оставшись только лишь со средними значениями снижать их так, чтобы сумма была меньше. Это понятно с точки зрения математики, но далеко не всегда ясно, как и что делать на практике. Увы.
Как мы отметили выше: сложение и/или увеличение генерируемых рисков происходит в ряде случаев неосознанно, и мы не можем всегда их контролировать. Другими словами: непосредственно на маршруте мы бываем ограничены. Из этого следует вывод: исключительно важной становится предварительная проработка похода: она закладывает в нас шаблоны, инструкции и алгоритмы. Где-то это очень простая подготовка, где-то сложная – все зависит от конкретного маршрута. Качество подготовки к маршруту имеет прямую связь с суммой рисков на маршруте. Качество подготовки не имеет прямой зависимости от времени этой подготовки – время не обеспечивает качество само по себе.
Следует понимать, что крайними значениями обладают и неотъемлемые риски. Если со скалы на нас сверху прилетел неожиданный и никем не спущенный чемодан, то результат его падения очевиден. Чемодану совершенно все равно, на кого падать, на новичка или мастера. Становятся неважны страховка, состояние веревки и тому подобное – для того, на кого упал чемодан, прочие слагаемые перестают иметь значение. Даже наличие или отсутствие на голове каски.
На сложных вершинах в альпинизме, типа Победы, количество крайних значений неотъемлемых рисков запредельно, и исключает в принципе возможность от них избавиться. То есть ряд маршрутов дает возможность умереть в любой их точке независимо от степени опыта и подготовки. Другой вопрос, что там же и любая генерация риска близка к крайним значениям.
В свою очередь, если высокая генерация рисков неизбежна, а крайние значения неотъемлемых рисков невозможно выбросить, то мы вынуждены сознательно генерировать дополнительные риски, чтобы снизить вероятность воздействия на нас крайних неотъемлемых рисков. Классический пример здесь – повышение скорости прохождения маршрута. Скорость=безопасность. В частности, если падение чемодана неизбежно, то чем меньше мы будем находиться на пути его вероятного полета, тем безопаснее в целом. Скорость, как один из примеров борьбы с крайними значениями, всегда влияет на генерацию рисков, а потому является отдельным инструментом, с которым необходимо уметь работать – чтобы генерировать риски меньших значений.
