Предыдущая глава: "Заключённые в Лагере №1 (Мраморное ущелье)"
Месторождение урана, с высоким по тем временам содержанием столь дефицитного химического элемента, обнаружили с помощью одного из самолётов-разведчиков. Первые полевые исследования подтвердили возможность эксплуатации рудника и создали предпосылки для дальнейшего уранового освоения района.
Многочисленные рудопроявления и проявления минерализации урана сформировали картину перспективности добычи на хребтах Кодар и Удокан. Тем более, что одно месторождение уже было найдено.
Советский Союз, оказавшись в ловушке атомной гонки, постановил организовать геологоразведку и попутную добычу урана на месторождении Мраморное, а также интенсифицировать поиск новых месторождений в северном Забайкалье.
В определённой степени с местом Мраморного месторождения СССР повезло. Для организации добычи руды не потребовалось строить дороги через высокие горные перевалы - хотя инфраструктура для разработки даже подобного, условно доступного месторождения, требовала колоссальных усилий и определённых жертв.
Учитывая размеры горного района, уран вполне мог найтись гораздо дальше от села Чара. Освоение месторождений, в таком случае, обошлось бы стране на порядок дороже - как в отношении денежной стоимости, так и по количеству рабочей силы.
Нет смысла рассматривать вопрос - пошло бы государство на подобные жертвы или нет. Особенно в связи с ядерным шантажом со стороны США. Всё решало только и только время. А потому - Советскому Союзу срочно требовался уран, любыми доступными путями. Путь принудительного рабского труда в условиях малой механизации правительство в то время считало и доступным, и оправданным.
Директива Сталина гласила о строжайшей необходимости изготовления ядерного оружия ещё в 1948-м году, после чего его производство следовало поставить на поток. Но запасов сырья, которое с трудом наскребли за рубежом и вывезли с отечественных бедных разработок, катастрофически не хватало, а их полное истощение представлялось делом ближайшего времени.
Кодар же оказался первым районом СССР, где с помощью авиации обнаружили предположительно богатые ураном участки. Наземная экспедиция в район Мраморного ущелья подтвердила вероятность компактных, но богатых, по тем временам, запасов урановой руды. Основная часть урановых жил пролегала в южной стене ущелья. С началом добычи у подножия заснеженных трёхсотметровых скал расположили компрессоры, мастерские, электроподстанцию и короба для погрузки руды в автомобили.
А также сотни и сотни метров колючей проволоки.
Схема верхнего лагеря месторождения Мраморное выглядит следующим образом:
Как видим, верхний лагерь был организован сравнительно высоко - 2040 метров над уровнем моря, на "бараньем лбу" морены, обрамлённой с востока и запада небольшими ледниками. Тропа на морену проходила вдоль восточного ледника.
Лагерь заключённых находился на относительной высоте 1820 метров. То есть, для подъёма к мастерским и погрузочным коробам им требовалось подняться на 220 метров вверх. Штольни, впрочем, располагались гораздо выше.
От электростанции, построенной в долине реки Средний Сакукан, в ущелье протянулась высоковольтная ЛЭП. Понижающую подстанцию к ней поставили прямо на морене верхнего лагеря. От неё тянулись провода к штольням - для освещения, а также линия 360 В вниз, к лагерям администрации и з/к, к лесопилке (на входе в ущелье) и далее, к реке.
Мастерские были выполнены на основе лёгких каркасных строений, обшитых досками. Отопление производилось буржуйками. В мастерских, а также в кузне, занимались изготовлением инструмента и его ремонтом. Рядом с мастерскими также были возведены сараи, где хранилась часть различного снаряжения и оборудования.
Выработку породы в штольнях заключённые выполняли при помощи пневматического инструмента, для чего на моренном валу была оборудована большая компрессорная станция.
Основной массив подземных выработок расположился в южной стене ущелья. Его штольни можно условно разделить на нижние и верхние.
Нижние были пробиты вдоль границы скальной стены и осыпи, на высоте 2170...2250 метров над уровнем моря. Чтобы добраться к ним от лагеря заключённых, уходило не менее часа. Перепад высоты от лагеря до штолен при этом составлял 350...430 метров. От моренного вала под стеной, где находился нижний лагерь, через осыпь к нижним штольням были построены деревянные лестницы – без них подъем становился слишком трудозатратным и опасным.
В настоящее время входы всех нижних штолен закрыты ледовыми пробками.
Всего вдоль нижней части южной стены обнаружено восемь штолен. Штольни содержат следы подвода к ним освещения и сжатого воздуха, некоторые из них имеют на выходе сохранившиеся рельсы. Оборудование полностью демонтировано. Последнее совершенно логично - рудник прекратили разрабатывать по причине истощения в его рабочем ходе урана.
Никаких следов подрыва, бетонирования и тому подобного входы штолен не содержат. Отсюда можно вывести, что все "свидетельства" о консервации штолен несостоятельны. Более того, объективных причин для консервации рудника, и, тем более, отдельно его штолен, не имелось, так как месторождение Мраморное считается отработанным.
Кроме штолен, вдоль границы осыпи и стены были вырублены полупещеры (обнаружены две). В них хранился инструмент, предположительно здесь же часть заключённых обедала. Вероятно, тут же располагались трансформаторы для понижения подведённой электрической сети под освещение в штольнях.
Все эти штольни являются одновременно и нижним горизонтом выработок. По рудоспускам с верхних горизонтов на нижний подавалась отбитая руда, падая в вагонетки. Вагонетки вывозили на поверхность и вываливали из них породу в специальные наклонные желоба, выполненные из досок и обитые металлом. Так как спуск по осыпи очень крутой, порода по желобам съезжала вниз, к подножию. Там руда с вкраплениями урановой жилы силами заключённых грузилась на тачки, и по деревянным тротуарам транспортировалась в верхний лагерь. В свою очередь, в нём часть руды проходила через дробилку, часть же напрямую перевозили к краю морены.
С края морены руду высыпали в другие наклонные желоба, по которым она съезжала прямо в кузов стоявшего под ними грузовика. Отсюда её путь лежал на обогатительную фабрику.
Так как на склон у нижнего горизонта выработок постоянно падал обломочный материал (сыпалась сама стена, от естественных причин и от взрывов, плюс на склон вываливали из тележек заведомо пустую породу), то пневматическую, водяную и электрическую магистрали прокладывали в закрытых коробах.
Все нижние штольни южной стены расположены более или менее на одном уровне по высоте, рядом друг с другом, либо на небольшом удалении. Пока остается неясным, все ли они сообщались между собой.
Выше нижних штолен начинается скальная стена, высотой в 300…350 метров. В ней также находится множество штолен, часть из которых являются эксплуатационными и вентиляционными для верхних горизонтов рудника. Также часть штолен, возможно, имеет разведочный характер.
К верхним штольням взрывами и при помощи инструментов подготавливали специальные "тропы", вдоль которых натягивали тросовые перила. Перила закреплялись на скалах при помощи вбитых металлических костылей.
Если подойти вплотную к стене, то тропы до сих пор неплохо прослеживаются. Видна выборка под тропы и торчащие из скал костыли. На некоторых костылях висят тросовые петли.
Даже несмотря на наведенные перила, передвижение заключённых к верхним штольням, особенно в условиях плохой погоды, было трудным и очень рискованным. Вероятно, однако, что подъем на верхние горизонты выработки осуществлялся по вертикальным ходам внутри, при помощи лестниц, а внешние перила использовали на подготовительном этапе и во время геологоразведки.
На сегодняшний день выше границы скал и осыпи в южной стене визуально обнаружено пять штолен. Точное же их количество неизвестно. Исходя из внешнего осмотра "троп" на скалах в хорошую солнечную погоду, прослеживается местонахождение дополнительно ещё пяти штолен.
Сами ходы штолен выполнены низкими, в среднем 170 см. Почти все штольни не имеют крепи.
Кроме основной горной выработки в южной стене, существовала также отдельная штольня в восточном отроге хребта. Она находилась сразу за территорией лагеря заключённых.
Чрезвычайно интересна и другая штольня - находящаяся сразу за территорией лагеря заключённых.
Является ли подобное расположение штольни доказательством, что её начали разрабатывать первой?
С одной стороны, серьёзные объёмы добычи урана стали возможными только после полноценного строительства верхнего лагеря - то есть после монтажа в нём оборудования, а также запуска электростанции на берегу Среднего Сакукана.
С другой стороны - для начала добычи достаточно было лебёдками затащить по льду ручья Мраморный два дизеля, ёмкость для воды и пневматическое оборудование. Запустив компрессор и наладив подачу воды, становилось возможным добывать руду ещё до начала основного строительства инфраструктуры, то есть уже в феврале 1949-го года.
Если посмотреть на схему штольни, то видно, как она вытянута вдоль отрога хребта, идущего точно с севера на юг. В стороны от основного хода отходят коротенькие тупиковые ходы. Выработка осуществлялась точно по жиле, а короткие ответвления проходили по таким же ответвлениям самой урановой жилы.
Подобное строение штольни вызвано тем, что залежи урановой руды встречаются чаще всего в виде узких пластов. Они приводят к образованию рудника в виде разветвлённых штреков. Так как добыча велась с примитивной механизацией, то выборка руды осуществлялась непосредственно по пласту, и как только тот истончался до определённого предела, штрек заканчивался, если только он не нес каких-либо дополнительных функций.
В некоторых тупиках различимы вкрапления урановой руды, что как раз и позволяет судить о том, что добыча прекращалась, как только концентрация в общей породе падала. Администрацию лагеря интересовала только выборка в той части породы, которая оказывалась достаточно большой по концентрации, т.е., пока оправдывалась существующая форма труда. Если бы рудник позволял использовать большее количество живой силы, то, возможно, разработка оказалась бы и более тщательной.
Вывоз породы на поверхность осуществлялся с помощью вагонетки. Затем порода просто ссыпалась вниз по склону. Внизу происходила сортировка уранинита от пустой породы. Судя по отсутствию остатков каких-либо механизмов под штольней, сортировка и погрузка руды осуществлялась вручную.
Вагонетки и рельсы являются в этой небольшой штольне фактором, который не очень согласуется с гипотезой «первой штольни». Если принимать штольню за эксплуатационную, то она слишком небольшая. Даже если допустить, что здесь находился компактный урановый выход, вагонетки и рельсы в таком случае не требовались бы. В разведочной штольне, даже с попутной добычей, при таких масштабах городить систему вагонеток тоже вряд ли имело смысл.
Возможно, что штольней начали организовывать новую горную выработку. То есть подразумевалось создать более глубокую штольню – возможно даже сквозную в сторону долины ручья Экса, а также организовать дополнительные горизонты добычи, оборудовав выработку рудоспусками.
Организации выработки в восточном отроге могло помешать низкое содержание урановой руды в породе, а также отсутствие прироста и так небольших разведанных запасов. В таком случае разработка в отрогах (в том числе в западном, в сторону ручья Метельный) попросту теряла экономический смысл.
Для подтверждения или критики этой теории следует дополнительно изучить скалы восточного отрога выше штольни, вплоть до линии хребта, для оценки геологоразведочных работ в этой части. Склоны восточного отрога куда более пологие, чем другие склоны ущелья и визуальный осмотр со дна ущелья здесь не дает полной картины.
В качестве аргумента за разведочный характер штольни можно привести обильную разведку с помощью канав точно напротив штольни, у подножия западного склона (N: 56.90594⁰; E: 117.70712⁰).
Всего на руднике обнаружено тринадцать штолен. Исходя из результатов полевых исследований, предположительно их порядка двадцати. Общий объем подземной выработки неизвестен даже предположительно.
Неизвестно также, выполнялась ли попутная добыча в геологоразведочных шурфах, пробитых в верхнем лагере ущелья. Глубину шурфов оценить тоже не представляется возможным.
Насколько можно судить, первые штольни южной стены начали добычу урана до ввода в эксплуатацию серпантина в ущелье, а также обогатительной фабрики в долине реки Средний Сакукан.
Добытую в штольнях первую руду имелась прекрасная возможность спускать вниз по замёрзшему ручью, до схода с него льда – то есть фактически до середины июня. Напротив устья ручья Метельный была оборудована резервно-накопительная площадка для руды. Там же находился промежуточный склад топлива и материалов для нужд Мраморного ущелья. Автомобильное сообщение с лагерем на Песках и аэродромом в Чаре также осуществлялось по льду реки, что позволяло одновременно с доставкой грузов к промежуточному лагерю и в Мраморное, ещё зимой начать строительство сразу и электростанции, и обогатительной фабрики, и летней дороги.
Ввод в эксплуатацию дробилки в верхнем лагере вряд ли осуществился ранее конца мая - слишком сложно было бы из-за низких температур организовать закладку фундамента под южной стеной ущелья.
Таким образом, рудник в Мраморном ущелье хоть и являлся сравнительно насыщенным технически, но первая добыча урана в нём осуществлялась с минимальным обеспечением, диктуемым сжатыми сроками для поставок сырья к реактору в европейской части страны.
Но даже после ввода в эксплуатацию электростанции и круглогодичного автомобильного сообщения, условия труда заключённых всё равно оставались чрезвычайно жестокими.
Следующая глава: "Опасность работы на руднике Мраморного ущелья для заключённых"